Москва (Ноябрь 2011-го)
Таганская площадь и Краснохолмская набережная
Рождественка и Цветной бульвар
Кадашевская и Пречистенская набережные
Театральная площадь и площадь Революции
Москва-Сити
Крым (Август 2011-го)
Сочи и Абхазия (Август и сентябрь 2009-го)
Нижняя Синячиха (Август 2008-го)
Пермь — Санкт-Петербург — Пермь (Июль и август 2008-го)
Невьянск и Быньги (Январь 2008-го)
Монастырь на «Ганиной яме» (Ноябрь 2006-го)
Somethings / Путешествия / Москва (ноябрь 2011-го) / Москва-Сити
Холодным ноябрьским утром я опаздывал на космолёт. «Икарус» с гармошкой и двигателем от газонокосилки, забитый пассажирами сверх своей номинальной вместимости, полз через переполненный автомобилями город довольно долго, но в конце концов приехал раньше, чем ожидалось, чем избавил меня от опоздания. Когда я вышел на платформу, к ней задом наперед подъезжал состав из новых вагонов, выкрашенных в фирменные серо-красные цвета.
Интерьеры вагонов напоминали то, как изображали в фантастических фильмах прошлого интерьеры звездолётов будущего. Зеркальные двери кают, бесшумный ход, светодиодные табло, ЖК-экраны и автоматические туалеты. Даже самые темные уголки отделаны безупречными панелями из белого пластика и бархатом двух цветов, а место каждого пассажира оборудовано двумя разъемами для наушников, розеткой, светодиодной лампой, новой постелью, набором предметов первой необходимости и стеклянным стаканом. Нехватало только искуственного интеллекта, который бы строил козни пассажирам.
По дороге, вечером поезд проезжал Казань. Линия в этом городе проложена так, чтобы из окон вагона открывался наилучший вид на Кремль с красивой ночной подсветкой.
Из медленно, но неуклонно засыпаемого зимними снегопадами города космолёт доставил меня на совсем другую землю — в Москве была беспросветная серая осень; низкое, серое, непрозрачное небо налипло на крыши домов. Казанский вокзал организован в противоположность красивым видам Казани: здание вокзала мрачных оттенков серого спрятано в тени под огромными навесами, опирающимися на мощные колонны. Выход в город (а точнее, в метро) расположен в самом темном углу вокзала, что как-бы постепенно приучает пассажиров к темноте тоннелей.
Ночь наступает в Москве быстро, незаметно — в шесть часов на улицах уже зажигают фонари и вывески, а через полчаса Солнце, уставшее пытаться осветить и согреть город сквозь непрозрачный слой облаков, с облегчением прекращает свои попытки.
На второй день выяснилось, что домой после работы я добираюсь как раз к шести, что означало, что любые прогулки по городу в будни возможны только в темное время суток, так что для фотосъемок нужен штатив. Самым похожим на фотоштатив из найденного в ассортименте ближайших к дому магазинов оказалось невнятное изделие
Пришлось потратить некоторое время на борьбу с интернет-каталогами московских магазинов, но в конце концов удалось выяснить, что искомое продается в подземном магазине под Манежной площадью — географически ровно посередине между домом и работой.
На третий день мы с другом отправились после работы в центр, где требовалось также купить книжку в одном редкоработающем магазине при издательстве. Мы вышли на станции «Кузнецкий мост», которая расположена в глубине извилистых улочек к северу от Театральной площади, и неожиданно оказались на задворках, среди каких-то гаражей и сараев, посреди квартала старинных зданий. Я почуствовал едва уловимый средневековый колорит.
Издательство числилось по одному адресу, но вход оказался в доме с другим адресом. Внутри, к сожалению, от интерьеров остались только общие очертания широкой винтовой лестницы и полукруглые арки — все стены были неуклюже, в стиле нелепых евроремонтов
Торговый центр «Охотный ряд», закопанный под Манежной площадью, по прежнему заполнен дикими, аляповатыми вывесками.
Магазин, в котором мне, наконец, продали штатив, был прекрасен: на две с половиной витрины приходилось десятка два продавцов-консультантов, оживленно о чем-то общающихся между собой. Штатив был выбран по двум главным критериям: минимальный вес и минимальная цена. Приобретенный механизм вполне удовлетворял этим условиям (он весит даже легче фотоаппарата), и при этом был достаточно высоким, чтобы не ползать под ним по земле и достаточно добротным, чтобы не развалиться при первой же попытке использования. Кроме того, все пластиковые детали в нем были сделаны прозрачными.
Купив все, что требовалось, мы отправились на Красную площадь. Фотоаппарата в этот момент у меня с собой не было — за ним надо было заехать домой. Еще не успело окончательно стемнеть, и наступил тот редкий и непродолжительный отрезок времени, когда серый сумрачный день уже кончился, а ночь еще не пришла — и на закате, сквозь пелену облаков создававшем особенный, приятный и спокойный оттенок света, здания на Красной площади выглядели очень красиво.
За фотоаппаратом мы все-таки заехали, после чего направились в Сити, чтобы созерцать небоскрёбы.
Однажды власти Москвы, видимо, посетив Дефанс и вдохновившись, решили, что городу очень нехватает небоскребов. В Москве таковые, конечно, уже имелись, но это были либо зловещие советские готические башни
Путь в Сити пролегал через специальный отросток Филевской линии: на Киевской нужно было ждать, когда приедет поезд до станции Международной. На станции для этих целей повешены раскачивающиеся на длинных цепях светодиодные табло, на которых указано, сколько минут осталось ждать поезда до Международной, а сколько — до Кунцевской. До Международной ждать гораздо дольше. Перед каждым поездом заранее записанные сообщения заботливо предупреждают пассажиров, кроме того, как и везде в Москве, на кабине первого вагона каждого поезда указывается его конечная станция. В один прекрасный момент светодиодное табло потухло и заранее записанные сообщения прекратились: на станцию в результате пространственно-временного разрыва въехал поезд, конечной которого числилась станция, расположенная на совсем другой линии.
Наконец долгожданный поезд в нужном направлении прибыл и довез нас до Выставочной. Хайтэчная станция, оказавшаяся при этом довольно миниатюрной, вплетена в сложную структуру, состоящую из множества переходов, коридоров и дверей, в основном закрытых: строители Выставочной в оптимистическом порыве построили заодно с ней еще несколько станций, на которые с неё можно пересесть, правда никакие линии к этим станциям пока не подведены. Если выйти с платформ, подняться по лестнице и зайти на балкон, расположенный над этой лестницей, то можно попасть в пространство (ведущее в очередные запертые двери), на стене которого организована специальная метровыставка. В тот день там выставляли различные нереализованные проекты времен зарождения московского метрополитена: старые версии проектов станционных залов и наземных вестибюлей, трассировки линий, а также такие диковины, как проекты надземных линий вдоль Кремля со станцией на Красной площади.
Выход со станции приводит на один из подземных этажей только что построенного торгового центра с лекарственным названием «Афимолл». Простых смертных, особенно со штативами, в торговом центре не ждут: перед эскалаторами, ведущими в него, два ряда обороны — охранник с металлоискателем и рамка, тоже с металлоискателем.
Снаружи торговый центр оказался обычной большой коробкой, авторы которой попытались придать ей оригинальный облик путем размещения на стенах многослойного стеклянного панно из больших панелей, на которых изображены части деревьев.
Выход из метро приводит куда-то на задворки Сити, откуда надо долго идти вокруг строительных заборов будущих небоскребов, чтобы наконец попасть к уже построенным.
На самом видном месте в Сити стоят два небоскреба-брата: Москва и Санкт-Петербург. Вместе они получили очень странное название «Город столиц».
Москва из них — самый высокий в Европе. Интересно, что они являются жилыми домами; видимо, поэтому так мало видно светящихся окон.
Оба здания выглядят так, как будто построены без всяких несущих конструкций — просто параллелепипеды из тонкого стекла, оплетенные оконными рамами и поставленные друг на друга башенками. При этом параллелепипеды, как в заглючившей компьютерной игре, слегка провалились друг в друга.
Башни подсвечены в случайных местах лампочками, синхронно меняющими цвет.
Перед небоскребами имеется не столь высокое, но тоже многоэтажное офисное здание. Подсветка его фасадов способна работать в качестве экрана: иногда по нему пробегала надпись, иногда показывали российский флаг.
Рядом — три небоскреба, вместе называющиеся «Башня на набережной».
Три здания округлых очертаний разной высоты выстроились в круг, словно менгиры на языческом святилище.
Работники этих башен, видимо, никогда не покидают своих мест — почти все окна горят, и благодаря панорамному остеклению видно, как в офисных ячейках, несмотря на поздний час, трудятся клерки, а в комнатах для совещаний проходят заседания.
Московские мосты всегда красиво подсвечены по ночам. Вдали, за Дорогомиловским мостом, видны еще два вечно недостроенных небоскреба.
Мы прошли вокруг башен и начали ощущать силу московских ветров, которые очень прохладны и способны проникнуть сквозь любое количество слоев одежды, так что было принято решение пойти на другую сторону реки Москвы через, к счастью, застекленный пешеходный мост Багратион.
В вестибюле моста (не у всякого моста есть вестибюль) установлено загадочное, несколько бесформенное бронзовое сооружение, оказавшееся скульптурой «Древо Жизни» Э. Неизвестного. Интерьеры же самого моста (интерьеры тоже бывают не у всякого моста) очень точно воспроизводят интерьеры торговых галерей на спутнике Юпитера Титане из компьютерной игры «Dead Space 2», которая, кстати, сделана в жанре хоррор.
Прежде чем продолжить любоваться видами Сити, мы решили где-нибуть поужинать, однако это оказалось не так то просто. В результате долгого хождения по совершенно нечеловеческому Кутузовскому проспекту удалось обнаружить крошечную кондитерскую с очень вкусными пирогами и печеньем. Больше всего в этом заведении меня порадовала входная дверь: огромная, роскошная, из массива дерева, с большими бронзовыми ручками и красивым остеклением, которое, как оказалось, многослойное.
Мы вернулись на набережную. Возле причалов вдоль берегов стоят небольшие теплоходы. Сити специально построили (и еще строят) на берегу реки, чтобы прохожие могли любоваться его отражениями в воде.
Справа, немного в стороне от других, почти достроили новый небоскреб «Меркурий» — очень стройный, с удивительными стеклами оранжевого цвета.
Тоже справа, но ближе к воде — мрачный небоскреб «Империя» с нишей в форме параболической арки высотой в весь фасад. Это здание открывали как раз на днях, и в него еще никто не заехал, поэтому свет горит только на одном этаже. На крыше этой башни хранят кучу зажженных лампочек. На обоих торцах здания имеется по огромному выпуклому овалу — небоскреб делает вид, что является фигурой, образованной соединением параллелепипеда и пересекающей его сплюснутой трубки. Причуда архитектора, как и все прочие башни в Сити.
Позади «города столиц» виднеется то одна, то другая башня округлых очертаний. Это — небоскребы «Федерация».
Левую уже достроили, и там во всю трудятся служащие, а правую еще строят двумя светящимися разноцветными кранами, и там во всю трудятся строители. Между ними должна быть построена железобетонная башня со шпилем, напоминающая телевизионную, но она пока выстроена только наполовину.
Сити с противоположного берега слегка напоминает выставку модных стеклянных ваз, стоящих на прилавке магазина.
А еще он похож на подоконник, на котором цветоводы держат какие-то капризные экзотические растения, вроде орхидей; они поливают их, удобряют, протирают листья влажной тряпочкой, и в результате те растут, тянутся вверх, и в конце концов расцветают в ночи удивительными тропическими цветками загадочных форм и переливающихся расцветок.
Сити, хоть и хронически недостроенный, стал самодостаточным и вполне интересным объектом в Москве.
© 2003—2013 Inc. Ar. t. G.
somethings@narod.ru