Москва (Ноябрь 2011-го)
Таганская площадь и Краснохолмская набережная
Рождественка и Цветной бульвар
Кадашевская и Пречистенская набережные
Театральная площадь и площадь Революции
Красная площадь
Крым (Август 2011-го)
Сочи и Абхазия (Август и сентябрь 2009-го)
Нижняя Синячиха (Август 2008-го)
Пермь — Санкт-Петербург — Пермь (Июль и август 2008-го)
Невьянск и Быньги (Январь 2008-го)
Монастырь на «Ганиной яме» (Ноябрь 2006-го)
Somethings / Путешествия / Москва (ноябрь 2011-го) / Красная площадь
В Москве есть всё. Небольшой городок княжеских времен, разрастаясь, поглотил все окресные деревни и городки и превратился в невообразисых размеров рыхлую структуру, похожую на губку, став человеческим поселением какого-то невиданного ранее типа — бесконечным городом, маленьким почти-государством. Структура, только называющаяся «радиально-кольцевой», а на самом деле почи хаотическая, заключена в периодически увеличивавшийся с ходом истории периметр в форме картофелины, прорываемый в некоторых местах протуберанцами районов, не поместившихся внутри.
В Москве есть всё. Благодаря хитросплетениям логистических головоломок, запутавшихся в традиионно сложившемся порядке оформления и привычных еще с купеческих времен торговых маршрутах, все виды товаров и объектов, попадающих в страну или вывозящихся за её пределы, должны так или иначе побывать в Москве. Конечно, некоторая часть из них оседает здесь. Теория вероятности также поспособствовала этому: среди бесконечного количества жителей Москвы найдется по необходимой и достаточной группе лиц для того, чтобы каждый вид товара было бы рентабельно привозить и продавать в Москве.
В Москве есть все. Приверженцы любых религий, сект, обществ; любители любого хобби, которое можно себе вообразить. Придумайте самое экзотическое занятие — в Москве обязательно найдется кружок его почитателей и знатоков, собирающийся на встречах не реже раза в месяц.
Неудивительно, что в Москве нашлось несколько старых друзей. С одним из них мы решили встретиться вечером и прогуляться по старой Москве.
Накрапывал, или даже скорее висел в воздухе бесконечный моросящий дождик, состоящий из крошечных капель. Выйдя со станции метро «Площадь Революции» и пройдя по хитросплетениям пересадок и подземных переходов, я вышел в Александровский Сад, и ощутил, как холод начинает пробираться сквозь мою одежду. Каменные плиты, которыми выложена площадка у ворот сада, намокли и отражали огни, освещающие кремлевские стены и Арсенал. Кучки людей грелись у Вечного Огня.
Садовники Александровского сада заботливо укрыли цветочные бордюры плёнкой в надежде спасти их от холода надвигающейся зимы.
В прошлый раз, когда я бывал на Красной площади, она была закрыта для посетителей почти полностью, и только пройдя через рамки металлодетекторов в составе экскурсионной группы и сдав фотоаппарат в камеру хранения Исторического музея можно было пройти по узкой дорожке, выгороженной заборами, и попасть сразу в Мавзолей. На этот раз мне повезло больше — площадь была открыта.
Площадь была заполнена отдыхающими. Иностранцы (в основном, почему-то, немецкоговорящие — таковых в городе вообще очень много; редкий поезд метро обходится без группы высокорослых, упитанных туристов, разговаривающих на немецком или околонемецком языке) фотографировались на фоне неприступной, содержащейся в идеальном порядке и готовой в любой момент сдержать наступление врагов Кремлевской стены, а велосипедисты нарезали круги по периметру. В середине выгородили участок и собирали там какие-то деревянные шатры.
Недавно археологи, копающиеся в земле, решили для разнообразия поковыряться в вертикальных поверхностях, и выбрали для этого ниши для надвратных икон на Никольской и Спасской башнях — и нашли в этих нишах, как ни странно, надвратные иконы. Советские строители заботливо замазали их штукатуркой и краской, и предусмотрительно забыли об их существовании, спася таким образом иконы от разрушения.
У этих двух башен, в общем-то, много общего: обе они проездные, у обоих сохранились отводные стрельницы с надвратными иконами, и обе имеют готические черты (Спасская башня оформлена непосредственно в эпоху готики, и её украшают смешные готические зверюшки, Никольская — во времена неоготики, и на ней имеются маленькие неоготические башенки по углам).
Прекрасная Спасская башня, к моему изумлению, оказалась, словно грибом-паразитом, поражена какой-то нелепой, неуклюжей и неуместной современной пристройкой-сараем с левой стороны. В древности на этом месте стояла одна из двух часовен при башне. Ужасная тенденция — обстраивать Кремль какими-то подсобками — не понимаю, как можно с этим мириться.
Мавзолей был в последние дни закрыт — у Ленина, видимо, тоже бывает отпуск.
Покровский собор наконец перестали бесконечно реставрировать и убрали от него леса.
По закону сохранения лесов на Красной площади таковые возникли на фасадах Сената и Средних торговых рядов.
Перед собором — памятник Минину и Пожарскому. Такой же я видел возле Кремля в Нижнем Новгороде.
Мне требовалось много времени для того, чтобы сделать каждый кадр — нужно было установить штатив, зафиксировать фотоаппарат в нужном положении, настроить параметры съемки, и, наконец, выполнить несколько снимков с длинной выдержкой. Мои спутники часто уходили далеко вперед, пока я возился с аппаратом, и им приходилось то и дело подолгу дожидаться меня или возвращаться, так что тут следует поблагодарить моих друзей за терпение.
На улице было весьма холодно; я наконец убедился, что наличие холодного ветра в Москве осенью не зависит от близости рек.
Вообще, с фотосъемкой мне сильно повезло — буквально за несколько месяцев до этого был отменен случайно оставшийся чуть ли не с советских времен, всеми забытый, но исправно соблюдавшийся запрет на съёмку в окрестностях Кремля со штативом.
Пока я снимал последние кадры площади возле Лобного места, я и мои спутники стали окончательно замерзать. Неподалеку манили частично перегоревшие лампочки подсветки, установленные на фасаде ГУМа. Удивительный способ подсветки зданий, эффектный, но явно (судя по сгоревшим лампочкам) не простой в обслуживании и редко встречающийся — подобную подсветку я видел на фасаде административных корпусов одного из екатеринбургских заводов.
Мы пошли греться в ГУМ. Я закрыл фотоаппарат крышкой, а штатив сложил, но не убрал в рюкзак, что вызвало большое негодование у службы охраны магазина — штативы тут не в почёте. Разочарованный запретами, я убрал всё в рюкзак. Внутри ГУМа, в принципе, есть на что посмотреть — он устроен по классической схеме пассажа, с несколькими крытыми улочками, с пешеходными мостиками на верхних ярусах и фонтанами, но мне он запомнился главным образом тем, что в нём было тепло.
Пройдя ГУМ насквозь, мы вышли из него возле Иверских ворот и отправились на Театральную площадь.
< Украинский бульвар, Театральная площадь и площадь Революции >
© 2003—2013 Inc. Ar. t. G.
somethings@narod.ru