Автобус ехал вдоль побережья, по полоске относительно ровной земли между морем и цепью горных вершин. Дорога приобрела более ожидаемый вид — старый асфальт, ржавые фонарные столбы без признаков лампочек, столь же ржавые опоры ЛЭП.
Время от времени дорога пересекала горные речки, которые на побережьи разливаются по широким руслам, состоящим из серой гальки. Поодаль виднеются вновь ржавые мосты местной линии железной дороги, которая некогда тянулась вдоль всего черноморского побережья Советского Союза, а ныне прерывается на абхазско-грузинской границе, так что абхазский кусок оказался тупиковым и железнодорожное сообщение здесь почти заглохло. Лишь однажды я видел невероятно потрёпанную, старую электричку, которая каким-то чудом ползла вдоль моря. Я не уверен, что она двигалась своим ходом — возможно, её буксировал тепловоз. Конечно, она была очень ржавая (эмбарго здесь что-ли на ввоз краски по металлу?).
На шоссе сохранились старые советские бетонные бордюры повышенной изящности. В России они давно исчезли.
Очаровательный, крошечный старинный городок, уютно расположившийся в долине между дкух гор — Иверской и Афонской и почти полностью скрытый в зелени пышных парков и живописных кипарисовых аллей, когда-то в глубокой древности был столицей Абхазии.
Нынешний же город, какжется, словно специально построен исключительно для красоты. Даже железнодорожные станции здесь больше похожи на парковые павильноны.
Были похожи. После прошедшей войны немалое количество зданий здесь заброшено, от чего город напоминает какие-нибуть Помпеи.
Тем не менее, Новый Афон выглядит чуть более живым городком, чем Пицунда — может быть, потому что здешние достопримечательности — в основном культурные, а не пляжные, и они сохранились и действуют как положено.
Первой из них в экскурсионной программе был Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь. Он был воздвигнут на склоне Афонской горы в конце 19-го века, и из нижней части города к нему ведёт устроенная тогда же кипарисовая аллея, вымощенная камнем. Начинается она как асфальтовая автомобильная дорога почти от самого побережья, но вскоре сужается и становится чисто пешеходной. Вдоль дорожки выстроились немногочисленные местные торговцы сувенирами и фруктами.
В конце 19-го века именно монастырь был центром и источником цивилизации в городе. Монахи не только совершали службы в монастырских храмах, но и занимались благоустройством городской территории — строили аллеи, организовывали пруды и парки, а также занимались строительством гостиниц и объектов инфраструктуры — дорог обычных, канатных и железнодорожных узкоколейных. Так что монастырь не зря занимает такое доминирующее положение в городской застройке. С тех пор, конечно, сохранилось не всё.
Монастырь, будучи единомоментно построеным в конце 19-го века, представляет собой очень цельный, не разбавленный ни поздними добавками, ни вкраплениями более старых построек, архитектурный ансамбль в популярном тогда неовизантийском стиле — с большими куполами, арочными окошками и строго симметричной комозицией.
Монастырь стоит на мощном цоколе, облицованном камнем, и возвышается над окружающим пейзажем, словно крепость. Но в отличие от древних монастырей, оборонной функции он никогда не имел, поэтому сами его корпуса имеют вполне мирный вид и щедро украшены.
Корпуса монастыря образуют правильный замкнутый четырёхугольник, по углам которого расположены одинаковые маленькие церквушки, а посередине фасадной стороны — надвратная церковь.
В середине западной стороны возвышается колокольня. Судя по местам для циферблатов, на ней когда-то были установлены часы, возможно даже с курантами. Территория монастыря вся замощена брусчаткой, слегка поросшей травой.
В центре монастыря стоит огромный Пантелеймоновский собор. Это классический неовизантийский храм с пятью куполами, он очень напоминает своих собратьев по стилю, разбросанных по всей бывшей империи.
Внутри — неплохо, хотя и не полностью сохранившиеся росписи, выполненные в строгих, бархатистых, тёмных тонах с включениями позолоты, тут и там сверкающими на тёмном фоне. Смотрится стильно.
Части ансамбля, находящиеся хоть чуть-чуть не на виду,слегка облезлые.
От монастырских стен открывается вид на море, покрытое какой-то серой мглой — видимо, от жары воздух наполнился испарениями.
Экскурсия спускается по кипарисовой аллее обратно в город. По дороге открываются виды на Иверскую гору, на вершине которой виднеются руины древней Иверской крепости. Увы, от канатной дороги, построенной на горе ещё в 19-м веке, до наших дней дошли лишь отдельные опоры, а автомобильная дорога слишком трудна и долга для старенького икаруса, так что на вершину попасть нам было не суждено.
Пока туристы, растянувшиеся цепочкой, подтягивались к автобусу, остановившемуся на большой бесформенной асфальтовой площади, мне удалось на минутку заглянуть в Приморский парк — самый известный парк города. В общем-то аллея, начинающаяся от входа, на фоне прочих парков черноморского побережья выделяется разве что памятной плитой в честь красноармейцев, но нельзя не отметить, что за парком добросовесно ухаживают. Где-то в его глубине скрываются чудесные пруды, населённые лебедями, и организованные также при строительстве монастыря ещё в 19-м веке, но увы — автобус призывно гудел клаксоном.
Интересно, что в городе в качестве общественного транспорта используются какие-то маленькие грузовички с открытым кузовом, в котором установлены сиденья. Номер и конечные остановки маршрута пишутся прямо на бортах такого транспорта, а для пущего удобства они оборудованы дополнительными поручнями.
Не сумев попасть на вершину Иверской горы, мы, тем не менее, смогли побывать внутри неё самой. Очень удачным образом прямо в городе в своё время обнаружилась огромная Новоафонская пещера, куда теперь поток туристов не иссякает ни при каких обстоятельствах.
Природный вход в пещеру представляет собой какой-то малоудобный, почти вертикальный лаз-щель и совершенно не годится для массового обслуживания посетителей, поэтому для доставки туристов в пещеру в своё время здесь, с истинно советским размахом, был выстроен метрополитен. Да, единственное метро в Абхазии находится в Новом Афоне, и предназначено, как, кажется, и весь город, для отдыха и развлечения.
Метро очень маленькое, узкоколейное и однопутное. Крошечные, но вполне настоящие вагончики, изготовленные в количестве двух поездов специально для Нового Афона на Рижском вагоностроительном заводе, ходят по маленьким однопутным тоннелям, а иногда и прямо по пещерам и останавливаются на трёх миниатюрных станциях, две из которых имеют только по одной боковой платформе, а третья — с двумя. Поезда забирают пассажиров на первой станции, «Входные Ворота», и везут их до следующей станции «Зал Анакопия», где всем надлежит выйти из вагонов и отправиться в пещеры. Совершив экскурсию по пещерам, посетители попадают на конечную станцию «Зал Апсны», где садятся вновь на поезд и экспрессом едут на «Входные Ворота».
Станция «Входные Ворота» — надземная, расположена на втором этаже над собственным вестибюлем, и она украшена абстрактными витражами и чеканными панно с какими-то замысловатыми, инопланетного вида сюжетами, видимо, на народные темы.
Станция «Зал Апсны» напоминает обычную односводчатую станцию городского метрополитена, но платформа в ней боковая и только одна — со второго пути высадку и посадку производить нельзя. Зато зачем-то в тупиковом конце станции два пути сходятся снова в один с помощью стрелки — может быть, линию хотели продлить дальше?
Вагончики оборудованы раздвижными дверьми и динамиками для объявлений, но в виду жаркой погоды двери не закрываются, а в виду отсутствия необходимости голосовые объявления не используются.
Сама пещера действительно огромна и потрясает воображение. Несколько больших залов, наполненных сталактитами и всяческими таинственными пещерными образованиями, оборудованы металлическими мостами.
Загадочные фигуры и сложной формы поверхности залов освещены прожекторами, а сталактиты подсвечены с обратной стороны лампами так, что кажется, будто они светятся сами по себе.
Для того, чтобы не жечь свет напрасно, на обзорной площадке каждого зала имеется пульт управления освещением — когда экскурсовод достигает такой площадки, он отключает освещение в предыдущем зале и включает его в текущем. Экскурсии проходят в достаточно быстром темпе, так что излишков времени для фотографирования и любования пейзажами не остаётся. на столбах, обзорными площадками и соединены проходами.
Прекрасные и таинственные залы сменяют друг друга. Своды невероятной формы — архитекторам такие и не снились, подводные озёра, куда по капле падает вода, загадочные лазы, уводящие вдаль, сложные сочетания булыжников и сталактитов — всё здесь необычно, удивляюще и красиво.
Лунные пейзажи
В конце экскурсии - огромный, роскошный «каменный водопад» — самая впечатляющая структура в подземелье.
Охладившись в подземных залах, мы вновь вышли на жаркую поверхность. Прежде, чем отправиться в следующий пункт маршрута, экскурсовод позволил туристам прогуляться немного по городу.
Мы оказались на берегу реки Псырцхи, где стоит древний храм апостола Симона Кананита. Симон Кананит — малоизвестный апостол, о нём почти ничего не написано в Библии и все сведения о его жизни и деяниях происходят из различных легенд и преданий. По некоторым из них, он жил, проповедовал и умер здесь, в Новом Афоне, поэтому в его честь здесь с древних времён строили храмы и монастыри. Этот храм — в характерном стиле, каменный, очень старый. Хочется прикоснуться к его камням, почувствовать историю и дыхание вечности.
Река Псырцха здесь некогда протекала через ущелье, но оно было перегорожено плотиной, отчего образовался пруд и роскошный искуственный водопад. Вокруг туриста поджидают торговцы сувенирами и медведь, с которым предлагается сфотографироваться за плату. Бедное животное.
Некоторые старые здания в городе были отремонтированы и делают вид, что всё в порядке.
Вокруг — остатки былой роскоши. Изящное здание бани в классическом стиле некогда выходило фасадом на реку и имело свою собственную набережную, чтобы посетители могли передохнуть, наслаждаясь видом горной реки. Теперь всё это заброшено и напоминает руины каких-нибуть древнеримских терм.
Жизнь, меж тем, берёт своё и на берегах реки появляются новые скромные домики. Непритязательные сооружения из простых материалов стоят на фоне руин больших старых советских зданий разных стилей и разной степени вычурности.
